Сказка про Ивана-дурака, или шиза на квадратных колесах

Когда просматриваешь русские народные сказки — не до смеха. Убогое чтиво на костылях, что калечит сознание маленьких детей — навязывается малограмотными и глупыми родителями, с завидной регулярностью, своему чаду. Сказка про Ивана-дурака — пик этого мракобесия. Шиза на квадратных колесах, подается, как главная из всех русских сказок, и этот не сполна разума Иванушка — главный сказочный персонаж, почти всех русских сказок. Ну, если это сказка, всех русских сказок, сказка, то, написать не нее рецензию — дело первостепенное.

Видите как получается, когда никто не контролирует — не имеет значения что — то это превращается в анархию. Вся русская литература, это и есть анархия, произвол издателей. Это ведь они нам подсовывают эту дурь и говорят что это класс, это надо читать нашим детям. Профанация на уровне государства. Завтра они скажут, что сказки с матами это высший пилотаж, и… что, и? Вы забыли что анархия, никто ничего не контролирует — ждите скоро такие появятся на детских полках с книгами.

Иван-дурак — смеяться или плакать?

Смех и выставление на смех, больного на голову человека, это как — вы лично, как считаете: этому надо учить вашего ребенка? Смеяться с глупости, по сути больного человека. И смеяться с чего, ведь сама глупость, а не смех. Давайте более подробно разберем эту якобы детскую сказку, на самом деле чтиво для слабоумных детей и таких же неадекватных родителей. Нормальные родители, я знаю на все сто процентов, они такое своим детям не читают.

Потому что знают, что глупость из глупых текстов, она обязательно впитается неокрепшим сознанием маленького ребенка. Детям нравится все. Потому что они еще не научились сами выбирать, где хорошо, а где плохо.

Сказка про Ивана-дурака — разбор полётов

Жил-был старик со старухою; у них было три сына: двое умные, третий — Иванушка-дурачок. Умные-то овец в поле пасли, а дурак ничего не делал, все на печке сидел да мух ловил.

Самая первая глупость с чего начинается эта сказка, что этого персонажа нам подают, не как глупого, а как полного дурака. «Целый день мух ловит» что можно понять с этого? Лишь одно, это значит что человек неработоспособный, но в тоже время «Иванушка-дурачок», пишется через дефис, как будто это его имя такое. И вот где смех, что умные овец пасли целый день по жаре, а он — дурак, и целый день отдыхах. Смех там, где его никто не видит.

В одно время наварила старуха ржаных клецок и говорит дураку:

— На-ка, снеси эти клецки братьям; пусть поедят.

Налила полный горшок и дала ему в руки; побрел он к братьям. День был солнечный; только вышел Иванушка за околицу, увидел свою тень сбоку и думает:

«Что это за человек? Со мной рядом идет, ни на шаг не отстает; верно, клецок захотел?» И начал он бросать на свою тень клецки, так все до единой и повыкидал; смотрит, а тень все сбоку идет.

— Эка ненасытная утроба! — сказал дурачок с сердцем и пустил в нее горшком — разлетелись черепки в разные стороны.

Не понять, что у Ивана серьезная паранойя. И он и вправду, очень больной человек — этого нельзя не понять. Но, как такого с таким серьезным отклонением, могли куда послать — это одно. Другое, что, если тень была еще во дворе, сразу за порогом. Что разве об этом не знали те, кто за ним присматривает? Если он так чудит, его привязывать надо. А то мало ли чего покажется.

Вот приходит с пустыми руками к братьям; те его спрашивают:

— Ты, дурак, зачем?

— Вам обед принес.

— Где же обед? Давай живее.

— Да вишь, братцы, привязался ко мне дорогою незнамо какой человек, да всё и поел!

— Какой такой человек?

— Вот он! И теперь рядом стоит!

Братья ну его ругать, бить, колотить; отколотили и заставили овец пасти, а сами ушли на деревню обедать. Принялся дурачок пасти; видит, что овцы разбрелись по полю, давай их ловить да глаза выдирать. Всех переловил, всем глаза выдолбил, собрал стадо в одну кучу и сидит себе, радехонек, словно дело сделал.

Разве братья не знали что он дурак? Почему оставили на него овец? Братца то, накрыло так, что смеху мало. Вы не забыли что это подается, как детская сказка. Где здесь веселая история? Что больной человек глаза козам выдолбил — неужели смешно? Но и по праву стоит задать вопрос, а где логика этого повествования?

Братья пообедали, воротились в поле.

— Что ты, дурак, натворил? Отчего стадо слепое?

— Да почто им глаза-то? Как ушли вы, братцы, овцы-то врозь рассыпались, я и придумал: стал их ловить, в кучу сбирать, глаза выдирать; во как умаялся!

— Постой, еще не так умаешься! — говорят братья и давай угощать его кулаками; порядком-таки досталось дураку на орехи!

Досталось дураку на орехи — ну, это прямо сюр, какой-то.

Ни много ни мало прошло времени, послали старики Иванушку-дурачка в город к празднику по хозяйству закупать.

Не заметить что сюжет в этом опусе напрочь отсутствует, этого тоже не понять, просто невозможно. История строится исключительно от бредовой затеи допотопного графомана, который сочинял это чтиво. После того что творил Иванушка, его, представьте себе, еще в город отпускают, по хозяйству закупаться. А как же тень? Там ее, что нет? А если он других людей увидит — не выдолбит ли, он им глаза?

Всего закупил Иванушка: и стол купил, и ложек, и чашек, и соли; целый воз навалил всякой всячины. Едет домой, а лошаденка была такая, знать, неудалая, везет — не везет!

«А что,— думает себе Иванушка,— ведь у лошади четыре ноги, и у стола тоже четыре, так стол-от и сам добежит». Взял стол и выставил на дорогу. Едет-едет, близко ли, далеко ли, а вороны так и вьются над ним да все каркают.

«Знать, сестрицам поесть-покушать охота, что так раскричались!» — подумал дурачок. Выставил блюда с яствами наземь и начал потчевать:

Если это подать в трактовке, что Иван был не дурак, а назвать «сказку» Иван-наркоман, мухоморов объелся, вот и чудит. Даже! Даже! Даже! Это уже можно было назвать юмором — правда черным, но юмором. Но в такой подаче, это бред сумасшедшего.

— Сестрицы-голубушки! Кушайте на здоровье. А сам все вперед да вперед подвигается.

Едет Иванушка перелеском; по дороге все пни обгорелые. «Эх,— думает,— ребята-то без шапок; ведь озябнут, сердечные!» Взял понадевал на них горшки да корчаги. Вот доехал Иванушка до реки, давай лошадь поить, а она не пьет.

«Знать, без соли не хочет!» — и ну солить воду. Высыпал полон мешок соли, лошадь все не пьет.

— Что ж ты не пьешь, волчье мясо? Разве задаром я мешок соли высыпал?

Хватил ее поленом, да прямо в голову — и убил наповал. Остался у Иванушка один кошель с ложками, да и тот на себе понес. Идет — ложки назади так и брякают: бряк, бряк, бряк! И он думает, что ложки-то говорят: «Иванушка-дурак!» — бросил их и ну топтать да приговаривать:

— Вот вам Иванушка-дурак! Вот вам Ивануш-ко-дурак! Еще вздумали дразнить, негодные!

Вы еще, и вправду думаете, что это детская сказка?

Воротился домой и говорит братьям:

— Все искупил, братики!

— Спасибо, дурак, да где ж у тебя закупки-то?

— А стол-от бежит, да, знать, отстал, из блюд сестрицы кушают, горшки да корчаги ребятам в лесу на головы понадевал, солью-то пойло лошади посолил, а ложки дразнятся — так я их на дороге покинул.

— Ступай, дурак, поскорее! Собери все, что разбросал по дороге.

Иванушка пошел в лес, снял с обгорелых пней корчаги, повышибал днища и надел на батог корчаг с дюжину всяких — и больших и малых. Несет домой. Отколотили его братья; поехали сами в город за покупками, а дурака оставили домовничать. Слушает дурак, а пиво в кадке так и бродит, так и бродит.

Ну здесь, даже не знаю что сказать. Наверное братья больше дураки, чем сам Иван-дурак. Ведь «А дурака оставили домовничать» — именно об этом, и говорит.

— Пиво, не броди! Дурака не дразни! — говорит Иванушка.

Нет, пиво не слушается; взял да и выпустил все из кадки, сам сел в корыто, по избе разъезжает да песенки распевает. Приехали братья, крепко осерчали, взяли Иванушка, зашили в куль и потащили к реке. Положили куль на берегу, а сами пошли прорубь осматривать.

Здесь это чтиво теряет не только здравый смысл — текст превращается в нагромождение несвязных сюжетом действий. То что Иванушка Д. сам себя дураком считает, вообще ни в какие ворота не лезет. Писал видно, сам Иванушка-дурачок, эту псевдо детскую сказку. А издатели так не думают, им смешно до немогу, что дураки за это деньги платят.

На ту пору ехал какой-то барин мимо на тройке бурых; Иванушка и ну кричать:

— Садят меня на воеводство судить да рядить, а я ни судить, ни рядить не умею!

— Постой, дурак,— сказал барин,— я умею и судить и рядить; вылезай из куля!

Иванушка вылез из куля, зашил туда барина, а сам сел в его повозку и уехал из виду. Пришли братья, спустили куль под лед и слушают; а в воде так и буркает.

— Знать, бурка ловит! — проговорили братья и побрели домой.

Навстречу им, откуда ни возьмись, едет на тройке Иванушка, едет да прихвастывает:

— Вот-ста каких поймал я лошадушек! А еще остался там сивко — такой славный!

Завидно стало братьям, говорят дураку:

— Зашивай теперь нас в куль да спускай поскорей в прорубь! Не уйдет от нас сивко...

Опустил их Иванушка-дурачок в прорубь и погнал домой пиво допивать да братьев поминать.

Был у Иванушка колодец, в колодце рыба елец, а моей сказке конец.

Вывод: сказка не только про дураков, но и для дураков. Если вы так не считаете, то попросите Иванушку он вас в куль да поскорей в прорубь. Ах, да! Кстати, дело то зимой было. А начиналось вроде летом, баранов пасли, лошадь поил с речки. И так далее…

По моему, кто издает подобное чтиво и берет за это деньги, этих людей надо привлекать к уголовной ответственности: за профанацию. Когда откровенная шиза выдается за детскую литературу и этим самым искажается естественное положение вещей в литературе. Когда далекие от литературы люди, ради наживы выставляют русский народ, как общество кретинов — с такими то народными сказками, кто скажет что писали умные — недалеких, и необразованных людей.

Когда это кончится?

Скажите пожалуйста, кто им дал на это право? И неужели, это быдло из издательств и далее будет нам прочищать мозги своими неадекватными хотелками. Или вы считаете что такие сказки, наподобие Ивана-дурака, это — норма для детской литературы, и такое чтиво имеет право на жизнь?